– Абсолютно уверен, – категорически отрезал Дэймон. – К тому же скоро тучи разойдутся.

– Это радует, – Анжела не стала уточнять, откуда ему это известно. – А ты сумел найти себе костюм?

– Сумел. И, надеюсь, он тебе понравится. Ну а кем нарядится мисс Беллз?

– Боюсь, я буду банальной, но я наряжусь ведьмой, – улыбнулась Анжела.

– Ммм… Длинное платье, острая шляпа, метла и огонь рыжих волос. Думаю, из тебя получится чудесная ведьма. – Дэймон нежно посмотрел на Анжелу.

– Уверена, это будет замечательный вечер. – Анжела уже представляла себе все это – танцы, полутемные комнаты, а главное, самый лучший парень школы рядом с ней.

Через некоторое время они оказались на лесной опушке.

– Дальше придется пешком, – сказал Дэймон, первым выйдя из машины, – дорога размыта и на авто туда не проехать.

Анжела вздохнула и вылезла вслед за ним. Она помнила, как далеко находится поляна, и идти туда пешком ей совсем не светило. Да еще и с довольно тяжелой корзинкой для пикника, которую Дэймон умудрился где-то достать.

Хэвенли рассмеялся, прочитав ее чувства.

– Под пешком я имел в виду это, – он сдернул рубашку. За его спиной стали расти крылья. Анжела отвернулась, чтобы не смотреть. Сейчас все стало еще хуже, чем совсем недавно. Крылья росли медленно, толчками. Дэймон улыбался, но Анжела знала, что ему безумно больно. Кровь капала на землю. Алые капли на белоснежных перьях теперь попадались вдвое чаще. Наконец, когда крылья полностью расправились, Дэймон взмахнул ими, стряхивая кровь.

«Еще немного и я больше буду похож на демона из преисподней, нежели на ангела», – горько подумал он, живо представив себя, с мокрыми перьями, полностью залитыми сгустками крови. Вздрогнув, он постарался выкинуть из головы эти мысли.

– Ну что, летим? – Дэймон слегка натянуто улыбнулся и обнял за плечи Анжелу, все еще стоявшую к нему спиной. – Давай договоримся. Ты несешь корзинку для пикника, а я несу тебя.

– Этому есть предел? – Анжела развернулась и кивком указала на крылья.

– Я не знаю, – честно ответил Дэймон, – в любом случае, тебе не стоит беспокоиться об этом.

Он нежно поцеловал ее в лоб, а затем поднял на руки и в два мощных хлопка крыльями оторвался от земли.

Анжела не успела и глазом моргнуть, как они оказались на поляне. Дэймон поставил ее на ноги и забрал из рук корзинку. Самаэль опустился на край воронки и прислонился к единственному уцелевшему дереву. Анжела не уловила момент его появления, зато заметила, что за весь полет он сделал, пожалуй, лишь пару взмахов серыми, как небо, крыльями.

С последнего визита девушки, здесь практически ничего не изменилось. Деревья, некоторые изломанные, некоторые вырванные с корнем, все так же валялись вокруг черневшей разрытой землей воронки. Небо все еще хмурилось, дул холодный ветер. Казалось, что недавнее плавание с дельфинами в теплой соленой воде, под жарким солнцем, было несколько месяцев назад.

– Ты не возражаешь, если я их оставлю? – Дэймон отвлек Анжелу от размышлений. Он указывал на свои крылья, покрытые бурыми, уже засохшими пятнами.

– Разумеется, нет! Наоборот. Я не хочу, чтобы тебе было больно, – Анжела с заботой посмотрела на него. От этого взгляда Дэймон засиял, наполненный счастьем. Ради этого взгляда он был готов на все.

– Тогда почему мы до сих пор стоим? – расстелив покрывало, Дэймон с воодушевлением принялся выгружать продукты. – У нас же пикник.

Анжела улыбнулась и присела на край, недоумевая, когда же он успел все это приготовить. Самаэль на приглашение не откликнулся. Он стоял, не шевелясь, с холодной маской вместо лица.

– Ну, вот и все, – удовлетворенно сказал Дэймон, закончив с продуктами. Он сел рядом с Анжелой, закрыв ее крылом, – угощайся.

– Спасибо, – Анжела взяла сэндвич. – Значит, Самаэль это первый Ангел Смерти?

– Да, – Самаэль так и не оторвался от дерева. На его лице не дрогнул ни единый мускул. – До меня Смерти не было.

– А сколько тебе лет? – Анжела догадывалась, что столько же, сколько и Дэймону.

– Я старше Аластэйра, если тебя интересует именно это. Когда были созданы люди меня просто «переквалифицировали». До этого я был одним из приближенных Ангелов. И поэтому именно мне доверили такую сложную работу. Но я не оправдал доверия, и меня лишили чувств, – все это Самаэль произнес ровным голосом, в котором не было даже намека на сожаление или раскаяние.

– Тебе должно быть было очень грустно. Но, неужели, ты не чувствуешь абсолютно ничего? – Анжеле, как эмоциональной девушке, было крайне сложно это представить.

– Ничего. Ни радости, ни печали, ни сожалений, ни сомнений, – его слова прозвучали зловеще.

– На самом деле, для его работы это полезно, – встрял Дэймон, видя, что вот-вот повиснет гнетущая тишина, – но хватит об эмоциях. Лучше спроси у старины Сэмми, кого он повидал за все это время.

От того, что Дэймон назвал Самаэля «Сэмми» Анжела хихикнула. Самаэль же никак не отреагировал.

– Ну и кого же ты успел забрать? – покорно спросила Анжела, устраиваясь поудобнее, и беря в руки еще один сэндвич.

– Тебе всех по порядку? – фраза походила на шутку, хотя Самаэль оставался предельно серьезным и невозмутимым.

– Разумеется, нет. – Анжела рассмеялась. – Дэймон говорил, что теперь ты забираешь только избранных. Так было всегда? И если нет, то почему так стало?

– Так было не всегда. Сначала я просто исполнял работу. Брал всех, кого скажут. Я очень долго работал один и в итоге перестал везде успевать. Людей стало слишком много. После того, как один мужчина прожил сто пятьдесят лет просто, потому, что я не успевал его забрать, наверху решили дать мне помощников. Наше число росло вместе с количеством людей. Но чем больше людей ты забираешь, тем сильнее ты становишься.

– Сильнее? – Анжела удивилась. Она не думала, что для такой работы нужна какая-то сила.

– Да. Когда я только спустился для новой работы, я был почти как Ангел Хранитель. Разве что летал немного быстрее. Так и остальные Ангелы Смерти. Создатель отбирает самых стойких своих ангелов, и, лишая их чувств, спускает на Землю. Сначала они выполняют только легкую работу. И то с помощью вспомогательных предметов.

– Косы, что ли? – Анжела удивленно изогнула бровь.

– Именно косы, – хихикая, влез Дэймон, – сначала это была просто трость. Но потом люди решили, что смерть должна быть с косой. И в свои последние мгновения, вместо того, чтобы думать о главном, очищать душу, они задавали бессмысленные вопросы «Почему трость? А где коса?». Вскоре трость превратилась в косу и все снова пошло, как надо.

Не смотря на то, что разговор шел далеко не о смешных вещах Анжела заулыбалась. «А где коса?» – пожалуй, она тоже задала бы этот вопрос.

– Аластэйр прав, – продолжил Самаэль все тем же холодным тоном, – сначала мы ходим с косой. Но после пары десятков душ мы набираем достаточную силу, и коса перестает быть нужной.